Квалификационная комиссия Адвокатской палаты Московской области не нашла нарушений в работе адвоката Марины Русаковой, которую бывшая клиентка врач-кардиолог Елена Трофимова обвинила в проведении "операции с целью получения дополнительных денежных средств в размере $33000" сверх основной стоимости услуг. Сама Трофимова избежала срока в колонии-поселении — вместо нее в систему исполнения наказаний отправлялись справки о ее госпитализации, выписанные тем же врачом, которого теперь она привлекла в качестве свидетеля передачи денег Русаковой.
Как осужденная врач спаслась от колонии
Врач-кардиолог научного центра сердечно-сосудистой хирургии им. А.Н. Бакулева Елена Трофимова 27 января 2010 года была признана виновной в причинении смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей летом 2007 года 11-летней пациентке Насте Ефимовой. Врача обвинили в том, что она не обнаружила признаки гнойного медиастинита, не провела нужного лечения и выписала девочку, которая скончалась через несколько дней. Несмотря на попытки адвоката Марины Русаковой доказать, что ее доверительница невиновна, суд все же обязал Трофимову до 21 июня 2010 года явиться в колонию-поселение в городе Электросталь Московской области, а также выплатить бабушке-опекуну Ефимовой 1 млн руб. компенсации. Однако в колонии осужденную так и не увидели, а бабушка погибшей так и не получила компенсацию.
Трофимова просила отсрочить исполнение наказания из-за болезни, но Кунцевский райсуд, а затем и Мосгорсуд не сочли эти аргументы убедительными, поскольку диагноз не входил в перечень заболеваний, по которым отбывание наказания не представляется возможным. Однако это не помешало врачу остаться на свободе. Она регулярно
направляла в органы ФСИН справки о собственном заболевании и необходимости лечения за подписью врача Ю. Макаровой. Этого оказалась достаточно, чтобы почти два года органы ФСИН не настаивали на принудительной доставке Трофимовой в колонию. Только весной 2012 года начальник УФСИН по Москве вышел в суд с представлением о взятии Трофимовой под стражу и принудительном следовании в колонию-поселение. Однако суд отказал в удовлетворении этого требования. Вскоре после этого адвокат Трофимовой Марина Митрофанова направила в суд ходатайство об освобождении ее доверительницы от отбывания наказания в связи с истечением срока давности. Дело в том, что преступление, в совершении которого была признана виновной врач, благодаря изменениям в УК, перешло из разряда средней тяжести в разряд небольшой, и, как следствие, в случае неприведения приговора в исполнение в течение двух лет осужденная могла рассчитывать на освобождение от отбытия наказания. Два года как раз подходили к концу, оставалось несколько месяцев.
Претензии к адвокату
После такого исхода дела Трофимова обратилась с жалобой [есть у "Право.Ru"] на адвоката Марину Русакову в Адвокатскую палату Московской области. Женщина требовала возбудить в отношении Русаковой дисциплинарное производство и лишить ее адвокатского статуса. Претензий у бывшей клиентки к защитнику оказалось много – как финансовых, так и юридических.
Трофимова утверждает, что Русакова взяла у нее взятку в $33 000 за положительное решение по надзорной жалобе в Верховном суде РФ, до этого – на предварительном следствии, при разбирательстве в суде первой инстанции и в Мосгорсуде ее интересы представлял другой адвокат А. Филатов. По словам врача, Русакова включилась в ее дело в августе 2010 года, а в ноябре пришел ответ Мосгорсуда на надзорную жалобу. "Ознакомившись [с ответом], Русакова сказала, что с таким ответом напрямую идти в ВС нецелесообразно, необходимо заручиться поддержкой известных людей, — написала Трофимова в жалобе в палату. – Она пояснила, что находится в близких отношениях с [Ольгой] Костиной, членом Общественной палаты, с судьей ВС РФ". По ее словам, в течение двух часов она попросила привезти $20 000, а когда получила деньги — срочно привезти еще $13 000 для "нужного человека", который "уезжает отдыхать". Через час, утверждает Трофимова, и вторая сумма была передана адвокату. Оба раза передача денег, рассказывает врач, проходила в присутствии ее подруги Юлии Макаровой в автомобиле Русаковой.
"Написать расписку я даже не решилась предложить, так как посчитала, что это будет не очень тактично с моей стороны", — объяснила Трофимова, почему передала деньги без подтверждающих это документов. Кроме того, говорила Трофимова, она доверяла Русаковой, потому что ее порекомендовал и.о. замдиректора по экспертной работе Российского центра судебно-медицинской экспертизы Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию Андрей Ковалев, который проводил для Трофимовой экспертизу по медицинским документам.
Однако "поддержка известных людей" не помогла – из высшей судебной инстанции в ноябре 2010 года пришел отрицательный ответ. "Русакова озвучила его в непозволительной для адвоката хамской форме, сказав, что всех нюансов она разжевывать не будет, так как ей некогда, чтобы я не колотилась, и еще ничего не потеряно", — посетовала Трофимова. Объяснила она членам палаты и причину, по которой не отказалась от услуг Русаковой. По ее словам, она сочла, что деньги по договору еще не отработаны, тем более что дополнительные средства в сумме $33 000 не принесли ожидаемого результата.
Эти деньги и документы по делу Трофимова потребовала вернуть в апреле 2012 года, но получила, как говорит, отказ. "Русакова в грубой форме и с угрозами выгнала меня, отказавшись возвращать документы и деньги", — написала она в своей жалобе в АПМО.
Сама Русакова категорически отвергает претензии и говорит, что это первая жалоба на нее за 16-летнюю адвокатскую практику. В беседе с корреспондентом "Право.Ru" она подчеркнула, что "Трофимова, хоть и бывшая, но моя доверительница, и давать какие-то негативные оценки Трофимовой, я, как адвокат, наверное, не в праве". Тем не менее защитница обратила внимание на несколько моментов.
Она говорит о совпадении фамилий врача (Макарова), которая выписывала для Трофимовой справки о болезни, и имени подруги, которая, по словам Трофимовой, была свидетельницей передачи денег Русаковой. При этом адвокат подчеркивает, раньше ей фамилия Макаровой ничего не говорила, а к справкам она не имела никакого отношения, поскольку когда они выписывались, с Трофимовой уже работали другие адвокаты.
"Мы рассчитывали, что Трофимова обратится в правоохранительные органы. Я как адвокат лишена возможности двигаться как-то против своей доверительницы, хоть и бывшей, — говорит Русакова. — У нас тогда была бы возможность просить истребовать детализацию биллингов (сотовой сети), что доказало бы, что Макарова никогда не приближалась к адвокату, не то что сидела в машине и присутствовала при передаче".
При этом Русакова отмечает, что "удивительным образом" совпадает и сумма взятки ($33 000), и сумма компенсации, которую по решению суда должна выплатить потерпевшей Трофимова. Когда приходят по делам, где есть потерпевшие, а дела касаются потери жизни, подчеркивает Русакова, то любой адвокат всегда говорит [доверителю]: "Пожалуйста, на колени, ползите, умоляйте, возмещайте вред [потерпевшим]". "Представить, что человек с высшим образованием, врач, вместо того, чтобы препятствовать дальнейшему движению уголовного дела, не оплатил штраф, а понес деньги адвокату для взятки… Это, знаете, на грани абсурда", — полагает Русакова.
Трофимова подтверждает, что не выплатила компенсацию, говорит, что с приговором не согласна и будет его обжаловать и дальше.
В ходе разбирательства в квалификационной комиссии выяснилось, что у адвоката и клиентки разнятся данные и о сумме гонорара по соглашению. Трофимова утверждает, что "26 августа в кабинете Ковалева <…> был подписан договор на ведение защиты на сумму гонорара $10 000", но копии договора у нее нет, как и квитанции, потому что Русакова ей их не предоставила. Договор, по ее словам, до сих пор не расторгнут.
Адвокат, в свою очередь, утверждает, что в договоре фигурирует совсем другая сумма – 100 000 руб., а этот документ был зарегистрирован в коллегии адвокатов и представлен в Адвокатскую палату. "Можно рассуждать сколько угодно. Нужно понимать, что есть адвокатская практика. И участие в Верховном суде только для написания двух жалоб не может стоить более 100 000 руб.", — говорит она. По словам Русаковой, ее обязательства перед Трофимовой были исполнены в 2011 году. "В соглашении написано: "адвокат берет на себя обязательство обжаловать приговор в надзорном порядке в ВС. Вот две жалобы поступили, был отказ, и на этом взаимоотношения с Трофимовой были окончены", — говорит она.
С такой позицией оказались солидарны и в Адвокатской палате Московской области. По словам Трофимовой, члены совета адвокатской палаты при разбирательстве по этой жалобе привели доверительнице свое видение финансовой стороны дела: "Вот вы в магазин ходите за покупками? Чек берете?" И в этом случае надо было взять, объяснили члены совета.
Кто должен был уведомить осужденную о снижении санкций
Помимо финансовой стороны вопроса, Трофимову волнует юридический и моральный аспект поведения ее защитника. По ее словам, после отрицательного ответа из ВС РФ общаться они стали крайне редко. "Она [Русакова] постоянно объясняла, что по другим делам у нее клиенты реально арестованы и они более нуждаются в помощи. <…> Далее Русакова перепоручила мою защиту адвокату ее коллегии Митрофановой М.С.", — рассказала она. Позже она уточнила, что никакого дополнительного договора с новым адвокатом не заключала, а Русакова говорила ей, что будет курировать ее дело, а Митрофанова будет формально ходить на заседания.
В результате именно Митрофанова подавала ходатайство об отсрочке приговора, в удовлетворении которого было отказано, а в марте 2012 года ходатайство об освобождении Трофимовой от наказания по
статье 83 УК РФ, которая предусматривает такую возможность, если в течение двух лет по уважительной причине не был исполнен приговор за преступление небольшой тяжести. Благодаря "третьему пакету либерализации
УК РФ" (принят в декабре 2011 года), преступление, за которое была осуждена Трофимова, стало считаться не средней тяжести, а не большой.
Но на фоне этого ходатайства, говорит врач Трофимова, между ней и адвокатами "возник неразрешимый спор". "Я была против применения ко мне статьи 83 УК, настаивала на применении статьи 78 УК [Освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности]", — пожаловалась она в Адвокатскую палату Московской области. Дело в том, что статья 78 предусматривает освобождение гражданина от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления небольшой тяжести истекли два года. А девочка, из-за смерти которой на скамье подсудимых оказалась врач, умерла летом 2007 года.
"Адвокаты были категорически против моей позиции и сказали, что в дальнейшем мою позицию они поддерживать не будут", — говорит Трофимова. Позже в совете Адвокатской палаты она сказала, что узнала об изменениях в законодательстве от Митрофановой только в феврале 2012 года, и поинтересовалась, должен ли адвокат информировать клиента об изменениях в УК, значительно облегающих его участь.
Адвокат Русакова, в свою очередь, подчеркивает, что к декабрю 2011 года соглашение между ней и доверительницей было исполнено и таким образом отношения закончены. "Если когда-то с клиентом [было] заключено соглашение, это совершенно не означает, что до конца жизни адвокат чем-то обязан клиенту", — подчеркнула Русакова в разговоре с "Право.Ru".
Причем, как следует из решения квалифкомиссии палаты [есть у "Право.Ru"], на заседание была представлена копия соглашения об оказании юрпомощи от 20 июня 2011 года, заключенного между адвокатом Митрофановой и Трофимовой. Его предметом являлось составление ходатайства об отсрочке исполнения приговора.
Кому принадлежат документы по делу
Непонимание между Трофимовой и Русаковой возникло и по поводу документов по делу, которые, по словам врача, она не может забрать у экс-защитницы. Речь идет о подлиннике приговора, всех ответах из кассационных и надзорных инстанций Мосгорсуда и ВС, а также многочисленных независимых экспертиз. Документы мне необходимы, подчеркивает Трофимова, так как я продолжаю добиваться своей реабилитации. "Для участия в дальнейших судебных заседаниях я была вынуждена заказывать все вышеперечисленные документы дополнительно", — посетовала она на заседании в адвокатской палате.
Как рассказала Русакова, этот довод члены Совета признали необоснованным. Они объяснили ей, что адвокат не обязан передавать документы – результаты своей работы. "У меня на руках сохранились только результаты моей работы: мои жалобы и ответы на них из ВС, мой запрос в экспертный медицинский центр и ответ в виде заключения. Это те документы, которые получены в результате работы адвоката, — говорит защитница. — Почему я должна их представлять?! Никаких иных документов от Трофимовой я не получала".
При чем тут Общественная палата
Трофимова, тем временем, решила разобраться с другими утверждениями Русаковой, а именно, с упоминанием члена Общественной палаты Ольги Костиной, на которую, по словам врача, ссылалась адвокат. И когда врач спросила об этом саму Костину, та, по словам Трофимовой, заверила ее, что не знакома с Русаковой и никогда общих дел с ней не имела.
Позже, на заседании совета адвокатской палаты, Трофимова обратила внимание на то, что на
сайте ОП, а потом и на сайте
"Русь сидящая" было размещено обращение Костиной "о махинационной деятельности адвокатов Московской коллегии адвокатов "Межтерриториальная": Марины Валентиновны Плотниковой, кандидата юридических наук, и адвоката Марины Борисовны Русаковой". Поводом для такого релиза стало приглашение на круглый стол-брифинг "Жертва преступлений, или Особенности российского правосудия", якобы проводимый 21 ноября в ОП и посвященный ознакомлению с уголовными делами адвоката Русаковой. Это приглашение, по словам Костиной, поступило в юридическое издание. Журналисты в конце октября, рассказала она "Право.Ru", попытались аккредитоваться на мероприятие, мы попросили у них копию приглашения, они нам выслали ее по факсу.
Оказалось, что "документ" был подготовлен на официальном бланке комиссии ОП по проблемам безопасности граждан и взаимодействию с системой судебно-правоохранительных органов. Приглашение было адресовано адвокату М.В.Плотниковой и подписано якобы от имени Костиной, говорится на сайте ОП.
Костина подчеркивает, что никакого настоящего приглашения, рассылки писем от ОП и самого мероприятия не было. По ее словам, сейчас идет внутреннее разбирательство по этому поводу. Адвокат Русакова, по ее словам, направила письмо на имя Анатолия Кучерены, в котором обвинила Костину в оскорблении. Костина говорит, что общалась с Русаковой и предложила ей обращаться в суд. При этом член ОП передает, что в своем письме адвокат написала, что 3 ноября "чуть ли не сама узнала об этом письме, вскрыла весь этот заговор", и обратила на это внимание секретаря комиссии ОП Олега Долгих.
Палата защитила адвоката
В результате рассмотрения жалобы Трофимовой на Русакову квалификационная комиссия Адвокатской палаты Московской области не нашла в ее действиях нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката. Позднее, 21 ноября, совет палаты утвердил отказное решение квалифколлегии.
